История редактора романа

Меня зовут Ирина. Профессионально я не редактор. Вот совсем нет. И как по мне, если оценивать результат работы сейчас, спустя некоторое время после её окончания — это очень хорошо видно.

Я лет десять назад имела небольшой опыт корректуры в одном журнале, на этом все. Работаю совсем в другой области.

Ссылку на роман на СИ мне прислала «исполнительница заказа на текст», когда написана была уже примерно половина глав.

Поучаствовать в редактировании текста я предложила сама.

Я могу перепутать, поскольку случилось все довольно давно, но кажется, я написала «исполнительнице» сообщение с этим предложением после того, как первый том появился на Ридеро, а меня несколько озадачило количеством ошибок-опечаток то, что к тому моменту лежало на СамИздате.

Если говорить об оплате, со мной денежный вопрос не поднимался в принципе.

Если интересует, сколько работа над текстом могла бы стоить, то в профильном сообществе на ФБ я примерно год назад видела ценники от 400 до 2000 рублей за авторский лист. Насколько я поняла тех, кто на ФБ комментирует, 400 — это минимум для чистой корректуры (орфография-пунктуация), а 2000 — это уже с литературным редактированием, выправлением речевых ляпов и т.д. В основном цены где-то между, чаще всего встречается 800-1000 за авторский лист.

В книге, насколько я помню, что-то вроде 145-146 авторских листов. Вот и считайте.

Поскольку я не являюсь профессиональным редактором, то сравнивать мне не с чем и цену обозначить сложно. Хотя по общему впечатлению, которое осталось от работы, особенно от работы с первым томом, а также с учетом общего объема и разноплановости правок (корректура и редактура «в одном флаконе» и в конечном счете, кажется, в одно лицо, не считая автора), я бы говорила все же про 1500-2000 за авторский лист.

Я, конечно, была в курсе ситуации с историей создания, но напрочь не помню, когда узнала о том, как разворачивается ситуация вокруг соавторства.

Судя по всему, на желание участвовать в проекте она никак не повлияла. Я включилась в работу над текстом и имела дело только с «исполнительницей». Все остальное «вокруг да около» шло параллельно во всех смыслах и принималось к сведению, но не во внимание.

В процессе исправления стало понятно, что одним этапом быстренько никто не отделается и по мере вылавливания и выправления мелочей выплывают детали покрупнее, к которым периодически возникали вопросы и которые тоже нужно было приводить в порядок. Ну и приводили по мере сил. Это если в общем.

Если же говорить о впечатлении от текста, то, безусловно, есть большая разница между текстом «исполнительницы» и текстом «заказчицы». Проблема в том, что я разницу эту воспринимаю не на уровне смыслов, словарных значений слов и филологических, всем понятных формулировок, а на уровне ритмов, что ли. Выбор слов, их порядок в предложении, подлежащее, сказуемое — вот это все создает для меня ритм и общий рисунок.

Текст «исполнительницы» в этом смысле без вариантов гораздо более последовательный и внятный, в нем нет или очень немного логических провалов и лакун, а если таковые возникают, то они относительно легко восстановимы и восполняемы парой-тройкой вопросов. Текст «заказчицы» заставлял периодически кривиться, а в некоторых местах прямо задавать вопросы «исполнительнице» о том, кто это вот так написал и зачем именно так (тут отдельная проблема, что я сейчас не вспомню, где, как и про что это было, поскольку потом было уже много всего другого, в голове осталась только собственная реакция, да и то в минимальном количестве). Не везде и не всегда, но в некоторых местах — точно. Слишком разное по наполнению. Иногда или плохо сочетаемое (по крайней мере, на мой вкус), или, как бы это сказать, сочетаемое нелогично, непроработанно, слишком (опять же, на мой вкус) внезапно относительно остального текста. Если бы такие внезапные, «очень другие» куски встречались более-менее регулярно, были обусловлены повествованием и собирались с остальным текстом в некую общую структуру, общую последовательность, создавая общий рисунок — могло бы быть, наверное, нормально, но так это сделано точно не было. А одноразовая внезапность, не имеющая под собой оснований непосредственно в тексте, не продиктованная по сути дела ничем, кроме авторского произвола, как по мне, не вариант ни разу.

Понятно все это стало не в начале работы, а глубоко в процессе, ближе к концу первого тома. Кажется, как раз в десятой главе много текста «заказчицы» и разница была особенно заметна.

Тогда же, наверное, осозналось, что не везде нужна просто корректура, что не все части текста и не всегда можно доработать до «общего знаменателя». Есть места, которые из-за количества вопросов приходилось переписывать и перерабатывать целиком и полностью. Их, кажется, совсем немного. Чаще все оставляли, как уж написано, с минимальной правкой, поскольку их написала «заказчица», а править чужое в отсутствие автора… ну… проще уж переписать целиком.

Когда глаз перестала цеплять орфография-пунктуация, выползли вопросы к деталям, касающимся непосредственно содержания, та же хронология, из-за которой текст пришлось дополнительно перечитывать и «пересчитывать», чтобы все года и дни недели встали более или менее на свои места.

В итоге, если я правильно помню, текст «от и до» я читала то ли 5, то ли 6 раз. Но я не уверена в количестве. В процессе работы это не очень замечаешь, возможно, проходов было больше.

В любом случае, как по мне, этого мало, потому что текст слишком большой, глаз замыливается и ошибки начинают выпадать из зоны внимания. По-хорошему, нужно было бы работать параллельно в паре с другим редактором, чтобы точно все лишнее отловить по максимуму.

Безусловно, редактуру можно сделать бесконечной, было бы желание и авторская воля, только зачем? Образ желаемого результата — это все же очень конкретная цель, а вовсе не линия горизонта.

А «Дети серого ветра» — это очень большой текст. Очень. И правился он в общей сложности всего год. Мне не кажется, что для такого объема это долго. И уж тем более не «бесконечно».

Безусловно, если бы его после правки отложили на год-полтора, после чего перечитали на свежую голову еще хотя бы раз и выправили неизбежно пропущенное ранее, результат был бы сильно лучше. Но это в данном случае и с учетом обстоятельств совершенно невозможно.

Как я уже говорила, я не редактор, но судя по тому, что мне попадалось в сети, корректура-редактура хотя бы в минимальном количестве — штука нужная и обращаться за ней стоит. Не потому что тот или иной автор плохо знает правила русского языка, а потому что задачи у него другие, и в процессе их решения человек не обращает внимания на мелочи и глупости, вроде запятых и, не знаю, тех же мягких знаков в инфинитивах, он на другом сфокусирован. И сторонний, а лучше, конечно, профессиональный взгляд на текст бывает весьма кстати.